Форум » Темерия, Цидарис, княжество Элландер, остров Танедд, Махакам » Вызима. Королевский дворец » Ответить
Вызима. Королевский дворец
Фольтест: Вызима. Королевский замок. Покои его Величества. Взгляд устремлен в потолок. Ни одна мысль не приходила в голову. За окном шумит листвой сад, мокрый от дождя. Сырой воздух проникал даже под одеяло. Фольтест поежился, потянулся и рывком сел в кровати. Прекрасно убранные покои, огромная кровать, множество украшений, дорогая обстановка, но как-то одиноко. Пусто, чуждо все было здесь. " Не пора бы жениться?" - думал монарх- "Адде давно нужна мать. Нечего ей слушать придворных слуг да дворянок" Рука короля потянулась к колокольчику, который стоял на тумбе рядом с кроватью. " Скоро должна прийти Трисс...нужно выслушать чародейку, она очень сильно требовала аудиенции" - король звякнул колокольчиком - "Видимо Меригольд решила сообщить что-то важное".
Ламберт: Ведьмак спал... Да, это неудивительно, ибо эликсиры не только предают силу, быстроту, регенерацию и прочие замечательные качества, но и отбирают массу сил и жизненной энергии. К счастью, спал Ламберт без сновидений. Он просто провалился в черную пустоту и благодарил всех богов, которых только знал, за это. Не хотелось ему кошмаров. Да, он даже не почувствовал, как девушка легла к нему, обжигая кожу теплом и дразня ноздри своим запахом. Не почувствовал, как нежные, ловкие и дорогие ему руки обвивают его тело. Не почувствовал, как дыхание ее становится спокойней и она засыпает. Но ему стало лучше. Это он почувствовал даже сквозь плотную завесу сна. Стало спокойней, приятнее... И теплее. Теплее в душе. Солнце дразня пробилось сквозь узкое окошко-бойницу, заставляло веки дрожать, а затем ведьмак открыл глаза. Зрачок автоматически сузился, спасая глаз от избытка света. Вставать Ламберт не спешил - у них впереди с Рэв дорога. Дорога в жизнь, подальше отсюда. А перед ней нужно отдохнуть.
Рэв: Каждую ночь, начиная с рождения ребёнка-Предназначения, Рэв говорила. Часто неразборчиво, сворачиваясь в клубочек подобно котёнку, иногда очень чётко, едва не открывая глаз и просыпаясь. В силу своего одиночества никто и никогда ей не говорил что происходит ночами, когда её тело и разум отдыхает. Сегодняшняя ночь не была исключением - провалившись в полумрак под веками, девушка коснулась ладонью спины Ламберта и, движимая сильными переживаниями последних часов, заговорила. Бессвязная речь, шёпот которой не давал сомкнуться тишине вокруг, становилась всё отчетливее. Вязь слов понемногу обретала смысл - сначала два имени, постоянно упоминание которых отзывалось болью где-то глубоко внутри, потом прорезались коротенькие фразы, смысл которых угадывался без каких-либо извращённых вещей - убить Геральта, найти и спасти Цириллу. Впрочем, на этих словах всё и заканчивалось, шёпот снова сходил на нет и начиналось заново. Когда солнышко бросило первые лучи в маленькую комнатку, в шёпот вплелось ещё одно имя и губы непроизвольно сложились улыбкой. Коснувшись носом тыльной стороной шеи ведьмака, Рэв, глубоко вдохнув, шепнула, - покалечить Ламберта. Видимо, какая-то часть сознания уловила бессвязную мысль, заложенную где-то внутри и выдававшей все эти слова вслух, и, резко дёрнувшись, квартеронка запуталась в одеяле, накинувшемся на неё со всех сторон, взмахнула руками и рухнула на пол. Бок отозвался дикой болью, приведший сознание хоть в какую-то ясность, но не убившей животный ужас и страх потерять ведьмака. Судорожно выпутавшись и снова оказавшись на кровати, Рэв, прикоснувшись к шее Ламберта, с радостью поняла, что её разыгравшиеся чувства обманули доверчивое сердце. Теперь можно было и вспомнить о боле в боку. Очередной вздох заставил её согнуться в три погибели и закусить изнутри губу. Это не было очень больно, но неожиданно и совсем не вовремя. Порциями заглатывая воздух, квартеронка кое-как привела себя в чувство и успокоила разбушевавшиеся эмоции. Нда, даже проснуться рядом как полагалось хорошей женщине у неё не получилось. Горько вздохнув, девушка опустила голову.
Ламберт: Ведьмак с легкой улыбкой слушал бессвязное бормотание девушки. Мало ли, что и кто говорит во сне? сейчас это немного забавляло Пересмешника. Девушка, даже спящая, вызывала своими словами бурю эмоций. Внезапно, ведьмак стал вслушиваться в слова девушки внимательнее. Особенно после того, как в них пару раз промелькнули имена Геральта и Цири. Убить Геральта, найти Цириллу... Так неужели... Сердце Пересмешника больно сжалось. Неужели эта милая, беспомощная на вид девушка просто-напросто использует его. Использует, чтобы выведать все про Белого Волка из Ривии, а потом найти и прикончить его. Найти Цири. Неужто в этой девчонке есть что-то необычное? Столь необычное, что это не просто магия, которую в ней нашла Меригольд? Столь необычное, что это не те страшные предсказания, что говорила девчонка выпив "Чайку"? Она ведь тогда предсказала смерть Койону и Геральту. Ламберт с силой стиснул свои зубы. Неужели он ошибся? Последние слова Рэв особенно больно ударили в мозг. Покалечить Ламберта... Неужели, он сделал этому миру что-то плохое? За что, Весемировы портки, за что?!!! Кватеронка упала, видимо ушиблась. Ведьмак сомкнул веки, дыхание его стало спокойным. Не нужно показывать, что он знает что-то. Он все узнает, но позже. Рэв легла рядом, опустив голову ему на плечо, прижалась всем телом. Очень скоро сердечко, что трепетало в ее груди успокоилось, дыхание стало ровным и она уснула. Пересмешник тоже выглядел спокойным. Но сердце его было не на месте. Слишком уж много переживаний было в его душе. Слишком много. Спустя пару часов, Ламберт осторожно выпутался из объятий девушки, умудрившись даже не разбудить её. Поискал одежду, нацепил рубаху, обулся, нацепил кожаный жилет. Будить кватеронку он не спешил, но знал, что скоро за ними придут. В народе говорили, что Фольтест ранняя пташка и, скорее всего, попытается избавиться от них побыстрее.
Рэв: Сон не был спокойным, о чём свидетельствовал бессвязное бормотание. Тревога в душе, порождённая своими же словами не хотела уходить, но, движимая успокоением, что ведьмак жив, сжалась в одну точечку и теперь внимательно наблюдала за внутренним миром переживаний. Её присутствие, увы, вселяло нотки животного страха в каждое движение и мысль. Но девушка спала, как можно плотнее прижавшись к ведьмаку, словно боясь его потерять и одновременно в поисках защиты. Оставшуюся часть утра она так и пролежала в беспокойном сне и прижавшись к ведьмаку. Было тепло, но душа всё так же тревожилась, совершенно не понимая что происходит вокруг и каким образом она сама влияет на это. Утро было холодным - вместе горячего бока Ламберта она коснулась пустоты, инстинктивно подтянул к себе ноги и проснулась от резкой боли в боку. Сжав зубы, девушка напряглась, глубоко вдохнув и выдохнув. Ничего, с этим она как-нибудь справится, не впервой. Сев на кровати и свесив босые ноги, она увидела Ламберта, застёгивающего жилет. Тревожное предчувствие беды сжало сердце, девушка отвернулась от его спины и слезла с кровати, ступая на мысках по холодному полу. Утро не получилось радостным и Рэв винила в первую очередь себя за вчерашнее происшествие, за не зажившую вовремя рану и вообще за то, что не смогла увернуться от болта, пущенного с пяти метров. Да, винить себя в этом было глупо, потому что даже опытный ведьмак с их реакцией не смог бы сделать этого, но ничего поделать с собой не получалось - тяжёлое чувство камнем давило на плечи. Совершенно не задумываясь, она подошла к своей кровати, попутно захватив с собой сапоги. Присела на краюшек, стала обуваться. Шнурки никак не хотели завязываться, пальцы съезжали и дрожали. Всё было не так.
Ламберт: Ведьмак старался дышать ровнее... Сны... Мало ли, что могло присниться? Сны могут быть и страшными, да и он сам не раз убивал сам себя во сне... Но все же. Пересмешник был задумчив и молчалив. Ухмылка скользнула по губам ведьмака. Не нужно показывать вида, что он знает хоть что-то. Повернувшись к девушке, он улыбнулся. Для него все было хорошо. Пусть и для нее будет также. Присев на корточки около Рэв, Ламберт заботливо начал помогать ей со шнуровкой сапог. - У тебя опять кровоточил бок. - он недовольно цокнул языком. - Видимо, рана оказалась немного серьезнее. Взглянув в глаза Рэв, он с грустью отметил, что она стала серьезной частичкой его души. Привязался, идиот... Допрыгался. Неужели, это любовь? А что такое любовь? Разве может чудовище любить? - Но это не страшно. Перед отъездом я дам тебе отвар. Он остановит кровь. А потом остановимся на денек в какой-нибудь таверне по дороге. Ты должна отдохнуть, без переживаний. Я наверно тоже. Пересмешник коснулся рукой ее руки. Прикосновение отозвалось болью. Болью в душе. Неужели, она просто играет? Такого просто не может быть! Он не верит, не верит в это! Желтые кошачьи глаза встретились с голубым небом глаз кватеронки. - Ты... - начал было Ламберт, но его перебили. Перебили грубо и бестактно. Дверь распахнулась, и на пороге появился вчерашний мальчик слуга. Склонив голову в небольшом поклоне, Илай доложил о том, что его величество Фольтест желает видеть ведьмака Ламберта и его спутницу в тронном зале как можно быстрее. Пересмешник кивнул, давая понять, что все понял. Мальчик исчез также стремительно, как и появился. Повернувшись к Рэв, ведьмак замялся. Не хотелось утруждать ее.
Рэв: Рэв со злостью вытягивала шнурок, когда грубые пальцы коснулись её рук и помогли зашнуровать сапог. Второй поддался легче и уже через пару минут девушка стукнула пяткой по каменному полу, отозвавшемуся лёгким эхом. Робкая улыбка пробилась сквозь задумчивое выражение лица, квартеронка убрала пряди за ухо, чувствуя как внутри всё замирает от одного лишь взгляда и прикосновения Ламберта. И зная, что следует подавить каждое чувство, каждую эмоцию, если она хочет побыстрее выздороветь и снова встать рядом с ведьмаком, сгорая от желания изнутри. Она молча слушала указания, запоминала их и складывала на полочки в сознании, одновременно смотря в глаза человека с улыбкой и придерживая место ранения одной рукой, словно это могло помочь ей забыть о нём или побыстрее вылечить. Она не отдёрнула руку, не вздрогнула, обвивая холодную ладонь пальцами. Вошедший парень был удостоен удивлённого взгляда с крохотными льдинками, которые быстро пропали, едва он заговорил. Тревога, рождённая прерванной фразой, поселилась в душе, затворились из-за неё все двери к другим эмоциям и девушка, поражаясь сама себе, едва сдержала порыв злости. Когда буря улеглась, она печально улыбнулась, убирая со лба Ламберта чёрные пряди. - Слово короля закон, - она легко пожала плечами, - не беспокойся за меня, если не волноваться, рана не должна открыться снова. - Шепнула Рэв, стараясь внушит уверенность ведьмаку, что с ней ничего не будет. Наверное, стоило рассказать ему об утреннем переживании, но сейчас, когда впереди маячит призрак Фольтеста, не хотелось ещё больше обременять своими проблемами и так уставшего уже человека. Поэтому, убрав руку с лица Ламберта, девушка встала, огляделась в поисках безрукавки, с сожалением нашла на тумбе и, погружённая в себя, убирающая лишние чувства и эмоции с горизонта, одела её поверх рубашки. Из-под кровати выглянул кусочек ткани, в которую был завёрнут посох, квартеронка качнула головой и отвернулась. Верхние завязки поддались легко, а вот находившиеся на середине спины оказались вне доступа. Пришлось с виноватым видом подходить к ведьмаку, вставать спиной и просить завязать. Рэв впервые за долгий срок подумала, что стоит сменить одежду.
Ламберт: Даже такая мелочь, как утренняя помощь могла изменить настроение. Как в лучшую, так и худшую сторону. Что чувствовал Ламберт, когда помогал Рэв с неудобными завязочками? Он чувствовал тепло. Тепло от того, что ей нужен. Нужен, даже в самых маленьких и обыденных мелочах. И еще он чувствовал боль. Боль от того, что быть может, все это ложь. Обман. Иллюзия. Дым. Все это пройдет. Наконец, с внешним видом было покончено. Ламберт вышел за дверь, предварительно пропусти перед собой Рэв. Мечи он не взял. Слуга вновь повел их длинными и запутанными коридорами. Проходя черех очередную серию галерей, Пересмешник усмехнулся - все эти коридоры, как и жизнь, сплошной лабиринт, со своими недостатками и красотами. Их привели к тронному залу, а спустя пару минут, впустили внутрь. Фольтест был Фольтестом, за ночь хуже или лучше он определенно не стал - все тот же попугай в короне. Однако, сегодня рядом с ним не было Леер, что несколько удивило ведьмака. Как же она пропустит тот момент, когда король с позором изгонит бродягу Ламберта? Склонив голову в небольшом поклоне, Пересмешник приготовился слушать монарха Темерии.
Рэв: Убрав волосы, что бы не мешать Ламберту с завязками, Рэв склонила голову вниз, складывая руки на груди и всеми силами пытаясь оценить что происходит вокруг. Её логика давала сбой, постоянно возвращаясь к её поведению вчера ночью и девушка всё глубже и глубже принимала мысль, что это действительно вина только её и никакое Предназначение здесь не мешает находиться рядом с ведьмаком. Когда с завязками было покончено, квартеронка собралась было что-то спросить, сказать, постараться понять и опоздала, слушая как открывается дверь. Будь прокляты слуги, не способные постучаться! Коридоры, галереи, арки входов и выходов. Уже знакомый путь, который сейчас проходил напряжённее - они шли рядом, но ни один из них не проронил ни одного звука в присутствии человека. Пары минут, проведённых перед дверьми хватило только на робкий взгляд из-под пушистых ресниц. Виноватый, сочувствующий, боящийся как бы не вышло непоправимого. Потом створки отворились и они вошли в тронный зал, знакомый по обстановке. Держась на шаг позади Ламберта, девушка старалась не смотреть ни на одного человека вокруг. Фольтест вызывал у неё странную бурю эмоций, ведьмак же служил как катализатор любой эмоции - она становилась ярче, разрывала внутренности и вылезала на поверхность сильнейшими переживаниями. Так что, сложив руки на груди и придав лицу отрешённое выражение, Рэв за несколько вдохов успокоила внутренние трения и уставилась куда-то в пол, совершенно забыв о поклоне. Сейчас не до них.
Фольтест: Фольтест удручающе посмотрел на ведьмака и его спутницу. Скоты, жалкие нечтожные букашки... Выгнал бы их взашей, однако, сейчас даже они могут пригодится. Девчонка, вроде бы, следопыт, так что... - Мы рады лицезреть вас, уважаемый Ламберт, ведьмак из цеха Волка и уважаемая Рэв. Сегодняшней ночью вы показали себя весьма достойно и мы довольны - зверь повержен, вы выполнили свою часть контракта - слова были лживы. Лживы и противны даже самому Фольтесту. - Конечно же, вы получите обещанную награду, тысяча оренов, таков был уговор... Однако,объясните мне, уважаемый Ламберт, что такое произошло на этой гребанной ночной охоте, что из моего замка уходит мой министр финансов, уважаемая милсдарыня Дарина Леер? Молчите? Молчите! Лучше прочтите вот это! - король передал через слугу записку чародейки. Монарх терпиливо дождался, пока ведьмак прочтет письмо до конца. - И что вы на это скажете, милсдарь? Вы не чувствуете себя виноватым? Не чувствуете, что должны вернуть мне ее?
Ламберт: Ламберт скривился в ухмылке. Лебезит будто перед бабой... Противно. Не король, а индюк, но и с таким приходится мириться. Из речи короля он выудил самое главное - им заплатят, и они исчезнут из этого проклятого города. А вот уход Леер немного озадачил. Что она стремилась этим доказать? Из письма он понял, что перед уходом эта чародейская тварь напоследок подставила его.... "Тебе все объяснит ведьмак... Ух, сука ты, Леер! Не даешь мне ни дня спокойствия!" - И что вы на это скажете, милсдарь? Вы не чувствуете себя виноватым? Не чувствуете, что должны вернуть мне ее? Ламберт поднял взгляд на короля. - Ваше величество, вы меня с кем то путаете. Я ведьмак, моя работа - охота на чудовищ. Я не умею искать людей. Тем более, чародеек. Я не могу выполнить вашу просьбу. Скажите, когда я смогу получить свои деньги? Ламберт увидел, как Фольтест начинает закипать. Что же, кипи, кипи, да только смотри, как бы крышку не сорвало! Наконец, Фольтест перестал менять цвета. - Хорошо, ведьмак. Ты прав. Ты можешь уходить. Деньги тебе отдадут, не беспокойся. На этом - все Ламберт склонил голову. А через минуту, его и Рэв опять вели по проклятым коридорам. А перед самыми дверьми им отдали положенные тысячу оренов. Ламберт толкнул дверь, оказываясь вновь в маленькой комнатке с окошком бойницей.
Рэв: Всё закончилось, король отослал их, отдал деньги, заработанные ведьмаком и сказал выметаться из замка. Рэв стояла рядом с Ламбертом и чувствовала как холод расползается по округе. Ледяной воздух, в котором замерзали эмоции, лёд на полу, где поскальзывались чувства, ледяная вода, вылитая на голову и остудившая кровь. Она наблюдала это со стороны, уйдя от реальности в сторону и тем самым стараясь не допускать возможного открытия раны. И каждая минута казалась вечностью, каждый секунда медленно текла вперёд, размазывая слова короля и ответы ведьмака. Улавливался только смысл - магичка, вчера щеголявшая рядом с троном, более не принадлежала Фольтесту и его это сильно беспокоило. До той степени, что он хотел отправить на её поиски, как бы это смешно не звучало, ведьмака. На короткое время вслушавшись, квартеронка снова ушла в себя, тщательно контролируя эмоции и чувства - их отпускают, никто больше не станет дёргать, никогда более замковые стены не нарушат их покой и уединение. Уже выходя из зала, Рэв поймала себя на мысли, что будущее, ещё вечером казавшееся таким красивым, чистым и лучезарным, сейчас стремительно бледнело и уплывало из рук, не давая коснуться себя, словно говорило - ещё не время, ещё слишком рано. Попытки снова окунуться в радость от близости закончились провалом, слишком глубоко внутрь себя заглянула девушка, что бы так быстро оттуда выплыть. Но чем ближе они подходили к двери, за которой лежали их вещи, тем страшнее становилось на душе. Зайдя в комнатку, квартеронка прикрыла за собой дверью, глухо стукнувшую о камни. Собравшись с мыслями, глубоко вдохнув и выдохнув, она подняла беспокойный взгляд на спину ведьмака. Он молчал практически всё утро и это тревожило её, как и ощущение, пережитое ночью. Поэтому, сделав два шага и коснувшись грубой ладони, Рэв задумчиво перебрала пальцами, плотнее обхватывая руку ведьмака и беспокойно закусив нижнюю губу. - Ты сам не свой. Что-то случилось... ночью?
Ламберт: Ламберт коротко вздохнул. Она сама спросила это... Спросила так, что сердце его дрогнуло. Хотелось бежать без оглядки. Бежать далеко-далеко. Бежать от самого себя. Или, просто остаться? Быть рядом с ней? Забыть про все... Его пальцы переплелись с ее... Лучше решить все тут и сейчас. Навсегда. - Ты говорила во сне. Говорила многое, но я запомнил лишь несколько фраз - начал ведьмак медленно, впервые в жизни, взвешивая каждое слово, каждую фразу - Ты говорила, о том, что должна найти и спасти Цири... Найти и убить Геральта.... Тишина, что заполнила комнату давила на виски... Правильно ли он делает? И зачем... - Ты говорила, что должна покалечить меня... Его собственный голос показался ему чересчур громким, подобно колоколу, в этой пустой и маленькой комнате. И слишком грубым. Непростительно грубым и отвратительным. - Но я не верю в это. Это был просто сон... Я люблю тебя... Люблю тебя, Рэв. Дыхание его замерло... Слишком глупо... слишком.
Рэв: До этого момента она бледнела исключительно от потери крови, да совсем немного - кожа и так не блистала здоровьем и красотой. Сейчас же, слушая слова ведьмака она бледнела от потери земли под ногами и осознания, что она действительно это говорила. Геральта она видела пару раз, там, в Новиграде, в городе, неслышно ступая за королём. Такой, каким его всегда представляла девушка, краем уха слушая рассказы на кухне - высокий, сильный, с белыми волосами, угрюмым выражением лица. Обычный ведьмак, ни больше, ни меньше. С чего бы ей вообще его убивать, если они ни разу не встречались напрямую и никто друг другу ничего не сделал? Почему в разговоре участвовала Цири, едва упомянутая позавчера вечером, в корчме, Ламбертом? Сердце больно сжалось, когда ведьмак упомянул о себе. Не будь его рядом - квартеронка бы не устояла на подкашивающихся ногах. А так, вцепившись в спасительное живое тело, она практически повисла на нём. Одного взгляда стало достаточно, что бы понять насколько шокирована она своим поведением ночью и какое отношение имеет оно к её состоянию. Сглотнув и протолкнув в лёгкие воздух, Рэв, подобно зверю, дёрнулась в попытке стряхнуть оцепенение. Не работало вообще ничего ни одной мысли, ни одного движения или эмоции, девушка превратилась в изваяние, скованной льдом. И он разбился, когда ведьмак, произнёс три слова, за которые женщины всего мира складывают свои головы. Она много слышала о признаниях, сделанных на сеновале, под луной, у фонтана, при свечах, в тишине и покое. Думала, что это достаточно глупо - для трёх слов создавать целые атмосферы в комнатах и домах. Думала, что если к этому готовятся, то это должно быть волшебным, чудесным мгновением, от которого душа наполняется счастьем, воспевает над всеми тревогами и поёт, не отягощённая проблемами. Во всех случаях она ошибалась - квартеронка почувствовала только как сердце тяжко вздохнуло. Не воспарила её душа, не запела, не сбросила оковы. Умом она понимала - надо радоваться, надо улыбнуться, обнять, поцеловать. Вот только поселившееся внутри сомнение о возможности быть рядом достигло своего пика - как можно смотреть в глаза человеку, желать его, радоваться прикосновениям и... говорить ночами о том как покалечить его? Прошло с полминуты, когда Рэв, взяв себя наконец в руки, но оставаясь бледной как лист бумаги, подняла глаза на ведьмака. Она сказал себе, что это был единичный случай, что такого больше не повторится и никогда более во сне она не станет говорить. Даже бессвязно. Даже о погоде. Ламберт был встревожен, его глаза смотрели устало и беспокойно, она чувствовала как и без того медленное биение сердца практически остановилось - так редко ощущались толчки. И вместо ответа, понимая что сказать эти же слова сумеет далеко не сразу, квартеронка приподнялась на цыпочки и коснулась губ ведьмака. Сначала несмело, помедлив несколько секунд, а потом чувствуя как горит внутри желание. В такой момент можно было забыть об осторожности и боли в боку.
Ламберт: Секунды были подобно вечности. Где то там, внизу, во дворе, конюх ругал мальчишку-слугу, что плохо чистит лошадей. В наступившей тишине было слышно, как скребется в кровати жук-древоточец. Она прижалась к нему, и тепло колкими, горячими искорками побежало по его телу. Она молчала. Быть может, у нее просто нет слов? А быть может, она считает, что нет смысла отвечать? Игра окончена Ламберт. Окончена. Неожиданно, она коснулась его губ, несмело, неловко, жарко. И... Ламберт ответил. Ответил с жаром, забывая обо всем на свете. Забыв и о ее словах, и о ее снах. Забыв о своем Предназначении. Руки ласково легли ей на спину. Момент превратился в вечность, но все же, ведьмак первым прервал поцелуй. Ей будет больно, снова пойдет кровь. - Все будет хорошо. Я обещаю тебе. Я даю тебе слово. Слово ведьмака.- его нос коснулся ее носа. Впереди их ждала дорога, длинная, как сама жизнь. Дорога, по которой они пойдут бок о бок - в этом Ламберт не сомневался.
Рэв: Девушка снова начала выгорать изнутри, ощущая нарастающее желание и всеми силами пытаясь с ним справиться. Помог Ламберт, отодвигаясь и прерывая поцелуй, сама бы она не посмела этого сделать - и так уже сколько раз напрягала его, находясь рядом и будучи совершенно бесполезной. Даже, господи, подняться на лошадь не в состоянии! Ей всё же удалось оставить в уголке губ крохотный поцелуйчик, словно подтверждение - я здесь, я рядом, ты не один и никогда одним не будешь. Она уткнулась носом в плечо, успокаивая дыхание и отстраняясь от разбушевавшихся чувств. Как-то сразу же она поверила в слова и, постояв ещё несколько секунд, пересилила себя, отодвигаясь от горячего и родного тела. - Надо собираться. Фольтест, видимо, не любит гостей, - отвернувшись, она подошла к кровати, взяла из-под неё посох, завёрнутый в ткань и ставший неожиданно тяжёлым. Собрала нехитрые пожитки в рюкзак. Робкий стук, дверь приоткрылась и их пригласили позавтракать в общем зале. После было слышно как улепётывал мальчишка, ступая босыми пятками по холодному полу. Да и было ему не больше двенадцати лет, сын кухарки, вестимо. Рэв едва заметно улыбнулась, представляя как он бежит к своей матери, обнимает и прячется, скрываясь от вездесущего садовника, что ухаживает за немолодой женщиной. Тряхнув волосами, квартеронка собрала волосы в высокий хвост и вздохнула. Старательно отогнанные мысли о своих словах копошились внутри, не давая покоя. Но задумываться сейчас о них - дело нехорошее, поэтому стоит вдохнуть, выдохнуть и отбросить их подальше.
Ламберт: Ведьмак собирался недолго. Просмотрев сумку, проверил мечи, накинул на плечи плащ, за спину опусти мечи... И был готов к дороге. Есть с королем ему не хотелось вовсе. Как и находится в чертовой Вызиме лишние минутки. Её воздух тяготил, давил на грудь мешая жить. Ведьмак поправил мечи, неудобно сползшие по плечу. Кошель на поясе немного отяжелял ремень. Им предстояла дорога. Скорее всего, близкая - Рэв долго не протянет. Хотелось верить, что до Предместий они хотя бы доедут. А там он ей поможет, приготовит эликсир, встретится с Михаэлем. Черт, а поначалу мысль о поездки в Темерию радовала. Именно ее он предпочел уже приевшемуся Каэдвену. А теперь... слишком много произошло за этот короткий срок. Слишком много. Два покушения на Кеннинга, канализации, Дарина, Вириена, Предместия, Рэв, дворец Фольтеста... Так много... Ламберт тяжело вздохнул. - Ну, что же, пора в путь. Дорога сама себя не осилит - он улыбнулся. Он научился улыбаться. За такой короткий срок... Да, ведьмак, ведьмак... Ты становишься странным. Они вышли во двор, лошади уже ожидали их, немного несдержанно вскидывая морды при их приближении. Кони застоялись... и тоже требовали пути. Пересмешник помог Рэв взобраться в седло и только потом, сел сам. Неспешно, они затрусили через главные ворота, провожаемые взглядами конюхов. Им предстоял долгий путь. >>Вызима. Столица Темерии.
Фольтест: Фольтест молчал. Молчал долго. Вокруг была тишина. Никто не смел шелохнуться, не смели проронить ни звука. Это было опасно и чревато последствиями. Монарх Темерии думал, думал и нервно почесывал подбородок. Затем поднял глаза. Рафад, как и всегда, не заставил себя долго ждать. Слуга появился рядом с господином. - Найди ее... И верни. Как можно быстрее.-голос Фольтеста был уставшим. Всего за пару часов он постарел на пару лет - лицо его пожухло, под глазами были мешки, а придворные впервые заметили, что в бороде у короля пробивается седина. Верный слуга лишь кивнул головой. Он знал, что ему делать, как сыскать беглянку. Король Темерии, Махакама и Понтара задумчиво положил голову на тыльную кистей рук, опершихся о подлокотники трона. Рафад никогда не подводил его, был верным псом... Однако он никогда не заставлял его искать чародеев. А что, если он ошибется? Монарх поспешно отринул эти мысли. Велел созвать совет министров, а тем временем направился к Адде. За закрытыми дверями отец и дочь говорили долго, очень долго. Девочка то плакала, то смеялась. Но разговор принес многое. Девочка морально была готова к жизни. Знакомство с Серегвен шло ей на пользу. "Нужно поговорить с этой девочкой "- подумал про себя король и отправился на совет. Спустя три часа, с ужасной головной болью он покинул тронный зал и направился в западную часть дворца, в свою опочивальню. >>>Вызима. Королевский дворец. Западная часть королевского дворца
полная версия страницы