Форум » Дороги » Дорога из Брокилона в сторону Диллингена » Ответить
Дорога из Брокилона в сторону Диллингена
Ведьмак Геральт: Лес никак не спасал от ливня. Капли скатывались по листьям, еще более увеличиваясь в размерах. Через несколько минут путники добрались до большой поляны, в центре которой росло большое раскидистое дерево. Поляна казалась почти идеально круглой, необычной. Ведьмак остановил Плотву. Под деревом лежала на боку телега, вокруг которой были разбросаны какие-то тюки. И большой, странного вида ящик. Геральт забеспокоился. Не нравилось ему это место.
Менестрель Лютик: Лютик выглянул из-за спины ведьмака и тихо присвистнул. Картина была удивительная. Перевернутая на бок телега, товары в тюках, по-видимому (а глаз Лютика наметан был в таких вещах) - контрабанда. И ящик. Большой. Хотя нет. Не точное понятие. Длинный и... - Ого... Да тут целый гроб! - менестрель не сдержал свой долговязый язык. Крупные капли дождя все также били по плечам. Струйка воды стекала с края капюшона. Лютик машинально попробовал ее на вкус. Просто из любопытства. Дождевая вода отдавала листвой. Это было странно. Ведь над головой не было ни деревца. Даже дождь в Брокилоне был странным.
Ведьмак Геральт: Ведьмак внимательно осмотрел противоположный участок леса, но не заметил ничего подозрительного. Похоже, здесь произошло нападение, но тел видно не было. Задумавшись, Геральт и не заметил, как поэт направился в сторону подозрительного ящика. - Стой, Лютик, черт тебя забери! Постой в стороне. Геральт слез с лошади, осторожно подошел к телеге. Ящик действительно оказался самым настоящим гробом из темного дерева. Впрочем, не совсем обычным: на крышке были просверлены несколько крупных отверстий. Конники появились внезапно, будто возникли из воздуха. Шум дождя скрывал стук копыт и ржание коней. Их было пятеро. Все в кольчугах и круглых шлемах с длинным наносником, доходившим до верхней губы. В черных плащах с серебрянным шитьем. На плечах красовалось изображение золотого солнца. Ведьмак тихо выругался.
Менестрель Лютик: Конников они заметили поздно. Слишком поздно. Архи поздно. Менестрель успел лишь сказать: ой!-а латники в черных доспехах уже окружали их. Пять человек. Лютик умел считать. В экстремальных ситуациях - даже очень быстро. "Нильфгаарды! тут! Около Брокилона!" - мысль промелькнула в голове стремительно, словно птица. Лютик чертыхнулся. Он знал. Знал, что свидетелей карательные отряды не оставляют. Вообще ничего не оставляют ничего, кроме дыма, грязи и смерти. Ведьмак напрягся. Бард это знал. Знал, что примерно будет дальше. Ведьмаку нужно было дать время. Хотя бы пару секунд. - Я вас приветствую! - начал бард нагло, смотря на конников - Это ваша телега?! Мы не воры, не подумайте! Мы просто проходили мимо.. так что... Ой, мама! - менестрель кинулся стремительно за деревья, увидев как нильфгаардцы начали выхватывать свои мечи.
Ведьмак Геральт: Ведьмак терпеть не мог, когда Лютик начинал проявлять инициативу в подобных сутуациях. Но сейчас он был благодарен поэту. Когда конники обнажили оружие, ведьмак уже был готов к бою. Гвихир со свистом покинул ножны. Нильфгаардцы опешили. В атаку бросился лишь один. Геральт легко ушел от меча нильфгаардца. Быстро ударил в полуобороте. Всадник еще несколько секунд держался в седле, затем плашмя рухнул на землю. Кровь, фонтаном хлеставшая из разрубленной артерии на бедре, быстро образовала под ним большую темную лужу.Оставшиеся четверо с диким криком послали коней вперед, подняв мечи. Ведьмак быстро метнулся в сторону, спрятался за деревьями.
Мильва: <=== Берег Ленточки, Брокилон. Мильва следовала за ведьмаком всю дорогу. Ей было просто необходимо предупредить его об опасности. О нильфгаардцах, которые уже успели проникнуть в эти края. Но потом решила, что показываться раньше времени на глаза по меньшей мере глупо - Геральт был так одержим своей идеей искать Цири и во что бы то ни стало найти ее, что ее и слушать бы ни стали. Самоуверенный, глупый ведьмак. Какого черта только ты мне сдался? Сквозь листву было видно, что Лютик и Геральт остановились. Они что-то разглядывали - Мильва не могла разглядеть то, что их так заинтересовало. Зато раньше их она услышала опасность. Через пару мгновений послышалась возня и крик - кажется, Лютика. Медлить нельзя было ни секунды. Мильва выбежала из-за деревьев, молниеносным движением выхватила лук, наложила стрелу, натянула тетиву. Все было на автомате - ноги на ширине чуть шире плеч, прямая спина. Она целилась спокойно, прижав тетиву к щеке. Первый из атакующих вскрикнул и сполз с коня, ступня застряла в стремени, и подкованные копыта раздавили его. Второго стрела прямо-таки смела с седла. Третий, командир, был уже близко, поднялся в стременах, занес меч для удара. Мильва даже не дрогнула. Бесстрашно глядя на нападающего, натянула лук и с пяти шагов всадила ему стрелу прямо в лицо, рядом со стальным наносником. Стрела прошла навылет, сбросив шлем. Конь не остановился. Наездник, лишившийся шлема и значительной части головы, еще несколько мгновений сидел в седле, потом медленно наклонился и свалился в лужу. Конь заржал и помчался дальше.
Айрон: Что-то простое и эффектное... Чтобы хватило сил, но было красиво, - из всех аспектов магии - Оружие, Наука, Искусство - Айрон отдавала предпочтение последнему. Благо, ведьмак выгадал достаточно времени, чтобы она успела зачаровать воду, пропитавшую одежду и волосы одного из всадников. Серебристые капли ожили и стали стекать с торса, плеч и головы к шее, скручиваясь и перетекая подвижными потоками. Это водная "верёвка" обвилась, а точнее сказать, вылилась вокруг мощной шеи всадника и резко застыла в воздухе. Конь галопом промчался вперёд, а зависший на долю секунды в воздухе нильфгаардец, рухнул на землю и стал корчиться от удушья, тщетно пытаясь ослабить жидкую петлю.
Менестрель Лютик: Послышались крики, звук почти хрустящей под ведьмачим мечом плоти, свист стрел, стоны умирающих. Один из всадников застыл в воздухе, а затем упал, корчась будто его душат. Второму Геральт перерубил бедренную артерию - фонтан крови бил веселой струей. Чья-то стрела снесла третьему пол головы. Война... Красивая в поэзии - ужасная в жизни. Боль...Смерть... кровь... Лютик стоял, словно зачарованный, не смея сдвинуться с места....И смотрел... Смотрел как умирают люди... Это было ужасно. Весь бой был не длиннее минуты. Еще минуту назад конники были живы, дышали, думали... Война... Голова закружилась. Да, он ни раз пел баллады о битвах, но писал он их с рассказов победителей. В такой заварушке бард был впервые. Он даже не понял, кто удивительными выстрелами пришел на помощь путникам... Не понял, что все завершилось... Перед его глазами стояло лицо умирающего нильфгаардца... Еще не старого... еще стремившегося жить... Уже угасшее. Угасшее навеки. Юлиан де Леттенхоф закрыл лицо руками и сел на мокрую землю, прислонившись спиной к стволу дерева. Стыдно... Нет. Противно! Противно быть самим собой. Быть трусом.
Айрон: За свою долгую и вполне насыщенную жизнь,чародейке не раз и не два приходилось применять Силу в качестве самообороны, но всё равно каждый раз её одолевало чувство вины и осознание того, что это неправильно. Почему нужно убивать, если силы созидания гораздо могущественнее и вернее?.. Но она просто не имеет права отказаться от насилия. Поставить под угрозу жизнь спутников ради своей мягкотелости? Никогда. Но Айрон отчего-то медлила, продливая агонию войну, в то же время сохраняя шанс на спасение.
Ведьмак Геральт: Ведбмак медленно убрал меч в ножны. Помощь пришла, откуда не ждали. Причем весьма своевременно. - Спасибо тебе, Мильва. Я снова у тебя в долгу. - И вам спасибо, госпожа чародейка. Лютик, поблагодари!
Риса: От Редании до Нильфгаарда, близ реки Ленточка ----->> Неизвестно сколько прошло времени с момента феерического крушения. Риса не слышала ни подъехавших пришельцев, ни боя, ничего. Зато, когда понемногу начала приходить в себя, она чувствовала мерзкую и противную влагу дождя, насквозь промочившего черную шерсть. Было на фоне какое-то копошение, но оно для кошки не имело практически никакого значения. А вот то что ей внезапно чуть не отдавили хвост, сев прямо на него своим задом…. …карманная пантера резко раскрыла свои зелено-голубые глаза и молниеносно впилась в зад обидчика зубами и когтями, зашипев!!!
Мильва: Мильва приблизилась, попутно выдергивая стрелу из тела убитого. - Спасибо тебе, Мильва. Я снова у тебя в долгу. - сказал ведьмак, медленно убирая меч в ножны. Лучница хладнокровно вырвала стрелу из другого трупа, осмотрела окровавленный наконечник. Знал бы ты ведьмак, сколько человек у меня в долгу... Вот только почему-то я все время чувствую себя должной всем и вся. - И вам спасибо, госпожа чародейка. Лютик, поблагодари! - Думаю, твой виршеплет пока вряд ли сможет сказать что-то внятное. Бывает.
Менестрель Лютик: Он не понимал, что происходит... Геральт говорит... О чем? С кем?! Лютик не мог понять... Сдавленное дыхание... Так тяжело было сделать вдох, а потом выдохнуть воздух... -...Лютик, поблагодари! Это его вернуло к настоящему... Он снова мог мыслить, осознавать...думать. Неподалеку стоял Геральт и Айрон. Из трупа нильфгаардца деловито выдернула стрелу девушка из Брокилона... Мильва... кажется так ее зовут... Юлиан уже было раскрыл рот, чтобы сказать слова благодарности, но тут... - Курва твоя мааааать!!! - что-то впилось ему в филейную часть и заставило подскочить от боли. Рывком Лютик отодрал от себя нечто мокрое, нечто злое и кусачее. Уже занеся руку, чтобы отбросить нападающее существо, менестрель заметил, что это простая кошка... - Э... Привет!- бард старался не думать об укушенном месте - Откуда ты тут, киса? Он держал животину на вытянутой руке, за шкирку.
Риса: Тот, что чуть не сел на кошку и чуть ее не раздавил – закричал что-то бранными словами. «Ну точно не интеллегент». Кошку оторвали от ягодицы и подняли зашкирку над землей. Сначала она пыталась вцепиться в руку, брыкаться, царапаться и кусаться, но потом быстро выдохлась и безвольно повисла в руках барда. Вода стекала с кошачьего тельца словно с мокрой простыни. Паскудина прижала уши и затаилась, затравленно глядя на человека большими доверчивыми кошачьими глазами. - Мяу... Голосок был тоненький и жалобный. А еще Риса поняла самое главное на данный момент: Риса была голодна. По сравнению с ноющим от боли телом – это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО было самым основным!!! Но желудок все-таки неприятно сводило. Кошка смотрела прямо в глаза барду, словно гипнотезер.
Менестрель Лютик: Кошка мяукнула. Лютик улыбнулся. Черная хищница выглядела... так мило. Менестрель опустил кошку на землю и посмотрел на свидетелей всей это нелепой ситуации. - Ну, что с нее взять? Мокрое одинокое существо... Взгляд барда посмотрел на обидчицу... Заглянул в ее зеленые глаза... - Ну, что же ты, коварная лазутчица... Покусала, а теперь глазами поедаешь... - Юлиан извлек из кармана кусок недоеденной булки... Почти свежей, еще не черствой. Отщипнув кусочек, он бросил его кошке. - Угощайся, вражья твоя душа. Потом его взгляд вернулся к ведьмаку и двум дамам. На дамах взгляд держался чуть дольше, чем следовало бы держать. - Милейшая Мильва... Я благодарю вас искренне, от самого сердца. Без вас мой голос больше бы никогда не звучал в исполнении виршей. Спасибо и вам, госпожа Айрон - вы показали себя настоящим другом и соратником. Ну, а тебе Геральт я вообще обязан своей шкуркой вдоль и поперек! Менестрель скинул с головы намокший от капель дождя капюшон и встряхнул мокрыми волосами... - А теперь я предлагаю нам побыстрее уехать с этого места.... Хотя... Тут взгляд Лютика неоднозначно упал на черный длинный ящик в форме гроба. Ящик, в крышке которого были просверлены дырки... весьма интересные такие дырки, к слову сказать... Будто для того, чтобы кислород обязательно поступал внутрь.
Риса: Человек улыбнулся. Сама не зная почему, Риса вдруг поймала себя на мысли что влюбилась в эту улыбку. Хотя влюблялась она периодически в разные-разные вещи. Всегда неожиданно и так по-разному! Кошка навострила ушки, когда он говорил с ней, точно с человеком, как беседовали бы с маленьким ребенком. Улыбка ее обезоружила. Потом обезоружил и кусок булки, который кошка проглотила, даже забыв о всей своей гордости... она никогда не брала кинутые ей на земь подачки, но сейчас была очень голодна. Пока поэт переключился на друзей кошка закончила с булкой и, сделав пару шажков ближе, со всем своим мокрейшим умилением и широтой души стала тереться о ногу Лютика. "Нет, ну не хочу я оставаться одна посреди чащи..." Затем Риса сделала усилие, отойдя для разбега, и быстро, цепляясь когтями за одежду, забралась менестрелю на плечо, ткнувшись носом в холодную щеку. "Риса хорошая, Риса хорошая... вокруг никого, нельзя же ее оставлять посреди леса!"
Ведьмак Геральт: Геральт с сочувствием взлянул на поэта, цвет лица которого сейчас вполне мог соперничать с цветом негашеной извести. Неожиданно тот вскочил с дикими воплями. Если в округе еще и остались нильфы, они сейчас ,определенно, направляются в их сторону. - Черт возьми, Лютик! Чего же ты так орешь... Ведьмак осекся на полуслове, увидев в вытянутой руке поэта черную кошку. Что это животное забыло в чаще? Скорее всего, пассажирка этой невезучей телеги. Странно, что она не испугалась Геральта. Кошки его,обычно не переносят. Ведьмак не стал задумываться. Сейчас его больше интересовал гроб, с дырками в крышке. Геральт решил проверить свою догадку, достал нож. Крышка поддалась легко. А внутри ведьмака ждал сюрприз...
Менестрель Лютик: Лютик погладил черное как смоль животное по мокрой шерстке. Кошка начинала ему определенно нравится. - Ну что ты, мурлыка? Еще есть хочешь? - менестрель протянул своей "находке" еще кусочек булки. Руку теперь он не убирал, стараясь, чтобы кошка не боялась его. Он услышал мурчание. Это заставило барда улыбнуться. Геральт недовольно проворчал: - Черт возьми, Лютик! Чего же ты так орешь... Юлиан виновато улыбнулся: - Случайно... Увидев, как ведьмак откупоривает затворенный "гроб", Лютик подошел ближе. Легкая крышка отлетела в сторону... Менестрель не сдержал своего длинного языка. - Ну ничего себе - Лютик присвистнул - Человек! На дне гроба лежал молодой мужчина, можно сказать еще юноша, темноволосый, с аккуратными и правильными чертами лица.
Кагыр аэп Кеаллах: Кагыр слышал какие-то "подозрительные" звуки, но, так как был лишен возможност что-либо видеть, только догадывался об их причине. Впрочем, аэп Каэллах практически смрился со своей участью потенциального покойника и даже уже привык к своему новому, вскоре постоянному, обиталищу. Потом были голоса, глухо пробивающиеся через крышку гроба, но это не мешало понять один простой факт - голоса незнакомые. Вернее так, один из них был смутно знаком, а вот второй, в этом нильф был уверен, никогда не приходилось слышать... Крышка гроба начала приподниматься, и рыцарь быстро прикрыл веки, чтобы яркий солнечный свет не ослепил его. Ну, насчет яркого это он погорячился... Телега, на которую был взгроможден его гроб сейчас стояла посреди леса, где солнечные лучи с трудом пробивались сквозь густую крону. И это определенно был не Нильфгаард, а перед ним не Филин и его прихвостни. И даже не Император... Впрочем, Кагыру не нужно было долго ломать голову над вопросом, что же за человек склонился над гробом - беловолосый мутант, тот самый ведьмак, который едва не убил его на Таннеда, опекун Цириллы. Геральт. Надежда на спасение, едва появившись в душе графа ,тут же потухла: этот в живых не оставить, он видит в нем только врага и никого больше. Почти сразу же за плечем беловолосого замаячил еще одие типус, на вид моложе, абсолютно неопасный, с кошкой в руках. И этот ведьмак? Какой-то уж очень...кулемистый для истребителя чудовищ. Но думать о том, кем является спутник Геральта не было времени и желания. Мужчина тяжело сел в своем деревянном ящике, несколько раз смотргнул слезу, выступившую из-за яркости света после мрака его "тюрьмы", сплюнул кляп. Но единственное что мог выдавить, было абсолютно идиотское: - Сюрприз. И руки, и ноги Кагыра были крепко связанны, так что без посторонней помощи освободиться от пут не предствавлялось возможным ,так что приходилось ждать, как на его появление отреагирует беловолосый ведьмак и его спутник. Или спутники. На всякий случай, граф мысленно попросил прощения у отца за свою смерть.
Айрон: Эльфийка улыбнулась в ответ на благодарность, но слова замерли у неё на устах. Создание, с которым поначалу так неуважительно обошёлся менестрель, приковало её взгляд. Такое порой бывает. У всех. У женщин. У кошек. У чародеек. Это была Связь, прочнее, чем между мужем и женой. Это была безмолвная Клятва. Нет, чародейка не стала считать кошку своей. Она сама стала "своей" кошке... Спешившись, девушка словно загипнотизированная подошла к дереву и, опустившись на колени, протянула руку мокрому ласковому комочку. Внезапно из-за спины до неё донеслось восклицание пленника. Резко выпрямившись, магичка оглянулась. Да, не каждый день увидишь подобные "сюрпризы". Главное, чтоб ведьмак не счёл его неприятным.
Ведьмак Геральт: Геральт узнал этого типа. Тогда, на Таннеде он успел хорошо его запомнить. Сейчас, связанный, без доспехов, он выглядел жалко. Ведьмак не дал бы ему больше 25 лет. Появилось дикое желание пырнуть его мечом. Геральт еще не забыл кошмаров Цири, ее криков во сне... - Так, вот уж действительно сюрприз. Нильфгаардец собственной персоной... Геральт перехватил нож в правую руку. - Пожалуй, это внутренние дела Нильфгаарда. Не стоит в них вмешеваться. Оставим все как есть.
полная версия страницы